Роль матери в эмоциональном развитии ребенка

Как известно, семья может являться как мощным фактором развития эмоционально-психологической поддержки личности, так и источником психической травмы и связанными с ней разнообразными личностными расстройствами: неврозами, психозами, психосоматическими заболеваниями, сексуальными перверсиями и отклонениями в поведении. К семейной атмосфере человек чувствителен на протяжении всей своей жизни, однако наибольшее влияние семья оказывает на формирующуюся личность. В семье формируется отношение ребенка к самому себе и окружающим его людям. В ней происходит первичная социализация личности, осваиваются первые социальные роли, закладываются основные ценности жизни. Родители естественным образом оказывают влияние на своих детей: через механизмы подражания, идентификации и интериоризации образов родительского поведения [5, 6, 7, 8].

Как правило, первым человеком, который дает ребенку представление об окружающем мире и положении в нем является мать. Ребенок еще не родился, а его психологический проект уже существует в ожиданиях матери, она уже предполагает, что он обладает определенными чертами личности, характера и способностями. После рождения осознанно или неосознанно мать начинает воспитывать своего ребенка в соответствии со своим первоначальным проектом, согласно которому ребенку могут приписываться положительные или негативные качества. Формирование тех или иных личностных черт у ребенка происходит через создание матерью для своего ребенка зоны свободы или ограничений и запретов, говорящих о доверии или недоверии матери к своему ребенку. Именно этот посыл «считывает ребенок через свое бессознательное начало в общении с матерью [9].

Основы будущего материнства закладываются еще в родительской семье. Проведенные исследования В.И. Брутмана. А.Я. Варги и И.Ю. Хамитова на примере женщин-отказниц показали, что будущие отказницы отвергались своими матерями с детства, что привело к нарушению нормального материнского поведения. Неудовлетворенная потребность в материнской любви и признании не позволяет «отказнице» самой стать матерью. Ведущая потребность женщины с девиантным материнским поведением – получить любовь и признание своей родной матери. Такая потребность приводит к эмоциональной зависимости от матери и во многом блокирует личностный рост женщины, не позволяя ей самой в будущем стать матерью. Предполагается, что для формирования нормального материнского поведения необходима идентификация с матерью, а затем на ее основе – эмоциональная сепарация [6].

В литературе большое внимание уделяется описанию последствий материнской депривации для развития личности ребенка. Исследования показали, что лишение материнской заботы почти всегда ведет к задержке развития ребенка – физического, интеллектуального, социального, могут появиться симптомы физических и психических болезней. Родительская депривация – главная причина психогенной патологии, и низкая самооценка – один из ее первых результатов [15, 16, 17].

Боулби пришел к выводу, что значительная часть делинквентных детей была в раннем возрасте надолго оторвана от матери. Реакцией на отсутствие материнской заботы может являться асоциальная агрессивность, замкнутость, сверхзависимость, излишняя готовность к подчинению и глубокая тревожность. Для психического здоровья ребенка необходимо, чтобы его отношения с матерью приносили взаимную радость и тепло. Связь ребенка и матери обусловлена выраженной потребностью малыша в близости к ухаживающему за ним человеку. Развитие психических и моторных функций Боулби связывает с развитием способов достижения близости к матери. Такая близость обеспечивает безопасность, позволяет заниматься исследовательской деятельностью, обучаться, адаптироваться к новым ситуациям. Следовательно, потребность в близости – базовая потребность ребенка [15, 17].

Исследования в клинической практике показали, что некоторые дети не выздоравливают без материнской заботы, несмотря на все старания медиков. Если рядом не было матери, они не умели сопротивляться болезни и почти всегда умирали. При материнской заботе они не только оставались живы, но выздоравливали быстрее и буквально расцветали [7].

Общение ребенка с матерью на первом году его жизни формирует базовое доверие или недоверие по отношению к миру. В этих интеракциях важно то, что малыши начинают обнаруживать определенную последовательность, предсказуемость и надежность в действиях своих опекунов. Когда они чувствуют, что родитель последователен и надежен, у них вырабатывается чувство базового доверия к нему. Альтернативой является ощущение недоверия, чувство, что родитель непредсказуем и ненадежен и его может не оказаться рядом, когда в нем будет необходимость. Доверие, таким образом, – это ощущение, что другие люди надежны и предсказуемы. Сирс установил, что дети матерей, которые только демонстрировали свою любовь к ним, а на самом деле были к ним равнодушны, проявляя любовь в обмен на послушание, и которые были нетерпимы к агрессивности, относились к матерям с выраженной зависимостью [15].

Г.С. Саливан  считал, что в первые месяцы жизни младенцу свойственен особый вид физической эмпатии с материнской фигурой, так что младенец автоматически чувствует напряженное состояние матери. Если мать испытывает тревогу, ее испытывает и малыш; если мать спокойна, спокоен и малыш. Малышам необходимо чувствовать, что нахождение рядом с другими людьми в основе своей положительно и придает уверенность [15].

В случае, если окружающие ребенка люди, в первую очередь мать, являются гиперопекающими, запугивающими, раздражительными, сверхпедантичными, потакающими, неустойчивыми, придирчивыми, равнодушными у ребенка развивается не чувство принадлежности «мы», а напротив, возникает острая незащищенность и мрачные предчувствия, для которых К. Хорни использует термин «базальная тревога». Это чувство изоляции и беспомощности в мире, представляющемся ребенку потенциально враждебным. Мощное давление базальной тревоги в последующем не дает ребенку относиться к другим людям непосредственно, как подсказывают его реальные чувства, и вынуждает его найти иные пути обращения с ними. Он должен (бессознательно) вести себя с людьми так, чтобы это не возбуждало (или не повышало), а, скорее, смягчало бы его базальную тревогу. Особые установки, проистекающие из подобной бессознательной стратегической необходимости, определены как темпераментом ребенка, так и характером его окружения. Он может попытаться либо вцепиться в наиболее могущественное лицо из своего окружения, либо возмутиться и вступить в борьбу с окружением, либо захлопнуть перед другими двери своей внутренней жизни и уйти от них эмоционально. В принципе это означает, что он может идти к людям, против людей или прочь от них [15, 19] .

Наличие страхов у матери, тревожность в отношениях с ребенком, избыточное предохранение его от опасностей и изоляция от общения со сверстниками, эмоциональное непринятие приводит к возникновению страхов и у ребенка [4, 10]. Мать всегда играет активную роль в возникновении тревоги, особенно в детских неврозах, этиология которых, несомненно, восходит к раннему детству [11].

Исследование ряда психосоматических расстройств, в частности бронхиальной астмы и язвы желудка и двенадцатиперстной кишки показали, что ядро их составляет конфликт, состоящий в неразрешенной зависимости от матери. Вытесненная зависимость от матери является постоянной чертой, вокруг которой могут развиваться различные типы защит характера. Стремление к зависимости может возникнуть в результате того, что в детстве таких детей либо отвергали, либо баловали, соответственно, симптомы болезни  выступают как реакция на фрустрацию стремления к зависимости [12, 13].

Нарушение отношений между матерью и ребенком в дальнейшем может проявиться в возникновении различного рода девиаций в поведении ребенка.  Исследование матерей агрессивных подростков показало наличие противоречивых родительских ожиданий со стороны матерей: данные матери хотели бы, чтобы их дети обращались к ним за помощью, при этом они также считали, что для мальчиков важно научиться решать свои проблемы самостоятельно. Ситуация, в которой мальчик поощряется и наказывается за одно и то же поведение, определенно делает его конфликтным и усиливает враждебность и чувство обиды. Кроме того, снисходительное отношение матерей к проявлению агрессии против себя способствовало проявлению агрессии дома и развитию агрессивного поведения в целом. Также если подросток воспитывается в семье, в которой его отвергает отец, а мать, в свою очередь, непоследовательна  в своем отношении к зависимому поведению своего сына, то подростки в последующем начинают бояться и избегать тесных зависимых отношений [5] .

Воспитывая девочку, мать также может столкнуться с рядом затруднений, связанных с формированием полоролевой идентификации у дочери. Отношения между матерью и дочерью рассматриваются в свете нескольких ключевых проблем, причем в центре стоит сложный процесс идентификации с матерью и отличения от нее. Протекающие между матерью и дочерью процессы идентификации и проекции ведут к передаче новых конфликтов мать-дочь от поколения к поколению. Именно при рождении дочери велика вероятность, что возродится и оживет отношение к собственной матери. При позитивном отношении к собственной женственности женщины фантазируют о своем собственном новом рождении в дочери. Согласно Бергману, рождение дочери может связаться с желанием, происходящим из периода кризиса повторного сближения, приводя к триангуляции в ряду нескольких поколений: быть маминым ребенком, и как мама, самой иметь ребенка. К тому же, может исчезнут и чувство утраты матери, берущее начало в фазе сепарации-индивидуации. Для женщин, которые чувствуют, что не приняты своей матерью, или сами не могут принимать свою мать, есть две возможности: либо они пытаются справиться с неразрешенными конфликтами, воссоздавая былые конфликты в отношениях с дочерью, либо чувствуют, что более или менее осознанно охвачены этими былыми чувствами [9, 20, 21].

Беньямин и другие исследовательницы с сожалением отмечают, что развитие автономии у девочки неизбежно останется недостаточным, пока она не сумеет воспринять и мать как автономный объект со своими собственными правами. А мать со своей стороны способна контролировать свои собственнические и идентификаторские инстинкты и воспринимать дочернюю индивидуальность лишь в том случае, если она сама приобрела достаточную дистанцию от подобной идентификации с собственной матерью. Я-идеал какой-то во всем хорошей матери, никогда не оставляющей ребенка, женский страх, легко ассоциирующий отдаление с разрывом отношений или чувство вины, связанное с агрессией периода сепарации, могут остаться в качестве рудиментов изначального взаимодействия маленькой дочери с матерью. Фрайди описывает матерей, которые после родов теряют всякий сексуальный интерес и как раз после рождения дочери уходят в мир без мужчин. Отрыв от такой матери вызывает у девочки особенно сильное чувство вины и ей страшно внутренне отмежевываться от матери, поскольку она чувствует ее разочарование и печаль[9, 20, 21].

Неразрешенный конфликт в отношениях с матерью препятствует интеграции собственной женственности. Э. Эриксон считал, что идентификация не самоотождествление с другим лицом, а отнесение себя к какой-либо категории лиц или классу людей. В результате такого соотнесения происходит социальная категоризация личности и осознание себя как социального субъекта в данной социальной реальности. Невозможно целостно воспринимать самою себя, опираясь при этом на тотальное отрицание образа матери[15, 20].

Воспитание девочки матерью в неполной семье также в последующем отражается на ее развитии. Психоанализ указывает, что развитие девочки движется от привязанности к матери в направлении идеализации отца. В отсутствие отца такого движения не происходит, так как ориентиры движения утрачены. И оказывается, что ребенок не в состоянии преодолеть влияние психического поля матери. Даже когда отец ругает свою жену, он тем самым способствует сепарации детей от психологического поля матери, так как позволяет взглянуть на происходящее с другой точки зрения, заставляя задуматься, а действительно ли дело обстоит так, как говорит мать[9, 21].

Девочка, растущая без отца, целиком поглощенная психологическим полем матери, не научается диссоциироваться от нее, от ее проблем, эмоциональных состояний. Необходимо, чтобы произошел объективный процесс сепарации-индивидуации в отношениях с матерью[9, 20, 21].

Сказанное выше позволяет сделать вывод, что в неполных семьях зачастую происходит формирование сверхзависимости между матерью и ребенком. Дети в таких семьях, не сумев построить собственный «Образ-Я», могут остаться с мамой и прожить с ней всю жизнь. При этом осознанно или неосознанно мать будет привязывать их к себе, испытывая страх одиночества и старости. Становясь одинокими людьми, такие «выросшие дети» испытывают повышенную тревожность перед миром, остро чувствую свою незащищенность и уязвимость. Их мучают страхи, они мнительны и подозрительны, ожидая от окружающих людей каких-либо неблаговидных поступков по отношению к себе. Часто такие негативные ожидания преувеличены и не связаны с реальным отношением к ним людей. Они стремятся найти защиту у мамы, которая, как им кажется, надежно, как «стена», закрывает их от агрессивного и непредсказуемого внешнего мира [9].

Однако нельзя говорить односторонне, обвиняя во всем только мать, которая в своем материнстве ищет путь спасения от одиночества. Вполне оправданно можно говорить и о вине ребенка – сына или дочери. Сына или дочь, вступающих в период подростничества или юности, можно обвинять в том, что они не борются за себя, за свое взросление и за свою самостоятельную жизнь. В определенном смысле они пользуются матерью, ее жизненной силой и опытом, испытывая страх перед взрослением. Ведь стать взрослым – это взять на себя обязательства, усвоить социальные нормы и запреты, принять долг любви, материнства и отцовства. Это все – тяжелый ежедневный труд, исполняемый не столько по желанию и в соответствии с принципом удовольствия, сколько по чувству долга и в соответствии с принципом объективно-необходимого [9].

Подводя итог описанию дисгармонии в отношениях между матерью и ребенком, неизбежно возникает вопрос: каковы пути коррекции данных отклонений и как помочь всем членам семьи обрести личностную зрелость и встать на путь личностного роста и гармонии в развитии. До самого конца жизни дети могут предъявлять претензии матери и перекладывать на нее ответственность за собственные недостатки. Терапия же может помочь изменить это переложение ответственности, признать собственный вклад в эти проблемы и распутать многие осложнения между матерью и детьми через понимание (в смысле эмпатии) судьбы собственных родителей. 

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Балин В.Д. Теория и методология психологических исследований. Учебное пособие.- Л., 1989Барабанщиков В.А., Ломов Б.Ф.: Системный подход к исследованию психики // Психологический журнал, 2002, том 23, №4, С.27-38Ананьев Б.Г. Комплексное изучение человека и психологическая диагностика // Вопросы психологии. – 1968. – №6.Н. Аккерман. Роль семьи в появлении расстройств у детей / Семейная психология. Хрестоматия / Сост. Э.Г. Эйдемиллер, Н.В. Александрова, В. Юстицкис. – Спб.: Речь, 2007, с. 228-244.Бандура А., Уолтерс Р. Подростковая агрессия. Изучение влияния воспитания и семейных отношений. Пер. с англ. Ю. Брянцевой и Б. Красовского. – М.: Апрель Пресс, Изд-во ЭКСМО-Пресс, 1999. – 512 с.Брутман В.И., Варга А.Я., Хамитова И.Ю. Влияние семейных факторов на формирование девиантного поведения матери // Психологический журнал, 2000, том 21. №2, с. 79-87Матейчик З. Родители и дети. Пер. с чешского. М., 1992Эйдемиллер Э.Г., Юстицкис В.В. Психология и психотерапия семьи.- СПб., 2000.Самоукина Н.В. Психология материнства // Прикладная психология, 1998, №6, с. 79-95.Татаринцева А.Ю., Григорчук М.Ю. Детские страхи: куклотерапия в помощь детям. СПб.: Речь, 2007. 218 с.Юнг К.Г. Душа и миф: шесть архетипов. Пер. с англ. – М. – 1997.- 384 с.Александер Ф. Психосоматическая медицина. Принципы и применение. – М.: Институт Общегуманитарных Исследований, 2006 – 336 с.Пезешкиан Н. Психосоматика и позитивная психотерапия. – М., 2009. – 464 с.Эйдемиллер Э.Г., Добряков И.В., Никольская И.М. Семейный диагноз и семейная психотерапия. Учебное пособие для врачей и психологов. – СПб.: Речь, 2006, 352 с.Крэйн У. Теории развития. Секреты формирования личности. 5-е международное издание. – СПб.: прайм-ЕВРОЗНАК, 2002. – 512 с.Гарднер Р. Психотерапия детских проблем. – СПб.: «Речь», 2002. – 416 с.Роджер Р. Хок. 40 исследований, которые потрясли психологию. Секреты выдающихся экспериментов. – СПб., 2003. – 416 с.Сандомирский М.Е. Защита от стресса. Работа с подсознанием. – СПб.: Питер, 2009. – 304 с.Хорни К. Женская психология. – СПб., 1993.Белл К. Мать и дочь – трудное равновесие

Пухова Т.И. Повторение пути, пройденного матерью// Журнал практического психолога 2000, №12, с. 61-73.