Развитие ребенка в мегаполисе
Дети в мегаполисе и на воле
Два года назад в нашей жизни случился переезд из обожаемой мной Москвы в далекий и совсем не знакомый Краснодарский край. Не буду жаловаться, мы все очень легко пережили это событие. К тому же, я всегда мечтала жить на море. Когда приезжаешь в солнечный край в отпуск, кажется, что тут всегда тепло, радостно, беззаботно. Невольно завидуешь местным жителям, которые беспрерывно, круглый год могут наслаждаться морским закатом и плавными изгибами гор, форелью из горных рек и южными фруктами.
Мои дети были тогда совсем крохами, и в сознание они пришли именно здесь, на юге.
Уже сейчас, я замечаю, что они стали отличаться от своих сверстников, детей, которые растут в мегаполисах.
Первое и главное, что бросается в глаза, когда мы приезжаем погостить в большой город, это полная свобода в перемещении. Сейчас мы живем в отдельном доме, и дети часто гуляют во дворе. Он довольно безопасный, успел заполниться детской инфраструктурой: качелями, песочницей, игрушками, различными каталками и прочей атрибутикой. Во дворе я разрешаю им все! В пределах разумного, естественно. Дети с радостью находят себе занятие: играют в прятки; носятся, как сумасшедшие, в догонялки, возятся в песочнице, а иногда и в земле; нюхают цветочки, а временами и едят их (клевер, например); поливают растения (хотя случается, что и себя тоже!).
Привыкнув к такой свободе в перемещении по нашему участку и беспрепятственной смене деятельности, мои малыши пытаются вести себя так везде. Это создает мне серьезные проблемы в мегаполисе. Гоша, например, считает, что он уже вполне взрослый, чтобы самостоятельно принять решение перейти на другую детскую площадку в соседнем дворе. Это же не далеко! Мама же обычно разрешает, если не далеко!
Дети, которые выросли в большом городе, с пеленок знают, что от мамы далеко отходить нельзя, что везде опасности: машины, злые люди, страх потеряться…Они ходят за мамой, как хвостики; тогда как мои несутся врассыпную, увидев что-то интересное. Меня это, если честно, пугает.
Природа дает незаменимое чувство свободы движения, но жизнь в большом городе этого не потерпит!
Второе принципиальное отличие – это животные. В городе полно собак и кошек, ухоженных и брошенных. Но кур, гусей, уток и индюшек в городских квартирах никто не держит. Тут же этого крылатого разнообразия – хоть отбавляй! Некоторые могут и козой похвастаться. А если немного прогуляться до озера, то там и корову можно встретить.
Ребенок в мегаполисе знакомится со всеми этими животными по картинкам, книжкам, развивающим мультикам, где трактор по очереди развозит всех зверюшек по домам. Но все эти инструменты познания не избавляют родителей от необходимости водить ребенка по контактным зоопаркам. Я не вожу! Конечно, я немного слукавила. Не вожу я не только потому, что наши соседи слева держат кур и кроликов, справа – гусей, а через два дома живут утки. Я в принципе с большим недоверием отношусь к таким зверинцам, как контактные зоопарки. Но нисколько не осуждаю родителей, которые хотят познакомить свое любимое чадо с животным миром – другого пути в мегаполисе просто нет!
Третий, пожалуй, самый важный отличительный момент – это общение. И дело вовсе не в людях, а в качестве коммуникации, которое в больших городах принципиально другое. В Москве, даже если вы будете каждый день ходить с вашим ребенком на одну и ту же площадку, познакомитесь там со всеми детьми, которые ежедневно или изредка посещают ее, сблизитесь с их родителями, бабушками или нянями – вы все равно не станете ходить к друг другу в гости по вечерам, кормить других детей ужином, брать их с собой в парк на аттракционы и на каток так, между прочим, заодно….
Здесь, на юге, складываются совсем другие отношения с детьми, которые дружат с вашими детьми: более близкие, устойчивые, теплые и доверительные.
И дело вовсе не в личных качествах. Просто тут эти отношения складываются не на детской площадке (они тут все-таки есть!), а на вашей улице с соседскими ребятами.
Эти отношения, безусловно, тесно переплетены с общением взрослых, с тем как вы выстраиваете коммуникацию с соседями. Но совсем не выстраивать вы их не можете. В этом парадокс частного сектора, где люди живут не за стенкой, а далеко друг от друга. В многоквартирном доме можно всю жизнь прожить, ни с кем не знакомясь, даже не здороваясь. Можно терпеть полугодовой круглосуточный ремонт на 5 этаже, молча выносить шумного соседа за стенкой (ну или не молча, но “выносить”). Тут каждое ваше действие – повод для общения: компостная куча около забора; дерево, которое склонилось на соседний участок; музыка в машине, которую сосед забыл выключить и пошел обедать; дым от костра, который сдувает вам на развешанное белье; клубника, которая уродилась у соседа и он больше не может ее есть; мед, которым просто необходимо поделиться с соседскими детьми и пр.
И какие бы вы ни были тихие и не заметные, вы не сможете остаться без общения с вашими соседями. А если у них еще и дети, то вы просто обречены дружбу!
В мегаполисе мы так не общаемся. Там люди сохраняют дистанцию, подчеркнуто вежливы и дружелюбны. Поводов для конфликта на детской площадке очень мало. Но и для крепкой дружбы тоже! В Москве детская дружба – это, скорее, про школу, при чем среднего звена. Здесь дружба возникает с соседским мальчишкой в шалаше из старых веток, почти с пеленок!
Очень скучаю по Москве, с нетерпением жду возвращения. Но детей там мне, похоже, придется серьезно перевоспитывать. И как они отнесутся к этим “большим возможностям” в обмен на искренность и свободу...
Если вам понравилась статья, ставьте лайк и обязательно подписывайтесь на канал! Автору важна поддержка каждого)
Источник
Мегаполисы предоставляют массу возможностей для развития детей. Главная задача здесь — не прогадать и правильно ими воспользоваться. Психолог Екатерина Мурашова рассказывает, как организовать физическое пространство для ребенка, чтобы сделать его развитие более гармоничным
Иллюстрация: Veronchikchik
Я живу и работаю на окраине Петербурга, в районе, который и сейчас иногда называют Средней Рогаткой. Средняя Рогатка — это бывшая немецкая колония, основанная в 1765 году выходцами из Бранденбурга и Вюртемберга. Название происходит от шлагбаума и будки с караульным, которые когда-то находились на месте нынешней площади Победы. Всего таких «рогаток» было три, наша — как раз средняя. В петровское время эти шлагбаумы служили для «препятствия проходу злонамеренных людей». Сейчас архитектура Средней Рогатки — это хрущевские жилые кварталы, кирпичные безликие дома поздних советских серий, немного помпезных «сталинок» и стеклянно-бетонные офисные центры. Семьи из первых двух категорий домов приходят ко мне на прием, так как они приписаны к нашей поликлинике — чаще всего они обращаются с проблемами «он меня не слушается» и «он не хочет учиться».
Обычно приходится давать им банальную рекомендацию психолога «а отдайте вы его в какой-нибудь кружок». Любое внешкольное занятие дает ребенку дополнительные возможности для развития его личности: познавательная активность, коммуникативные навыки, новый опыт, новые впечатления, дополнительные штрихи для построения его собственного психологического портрета. В школе, в семье и в кружке один и тот же ребенок может проявлять себя по-разному и задействовать разные ресурсы. Есть к этой рекомендации у меня еще одно дополнение:
— И постарайтесь чтобы этот авиамодельный, вышивательный или программистский (что мы там конкретно выбрали, советуясь с ребенком и родителями) кружок был в Аничковом дворце. До него от нас удобно ехать — прямая линия метро без пересадок и там проход по Невскому без перехода улиц, всего 20–25 минут.
— А это зачем? — спрашивают удивленные родители. — Вот же в нашем районном клубе есть авиамодельный кружок. Вы думаете, там преподаватель лучше? Или там престижнее?
— Нет, вовсе не поэтому, — отвечаю я. — Смотрите. Два раза в неделю ваш ребенок из всего этого, ему хорошо знакомого, — тут я показываю за окно, где зеленеет, желтеет или чернеет, в зависимости от времени года, хрущевский квартал с приземистым кирпичным детским садиком, — приезжает на метро в центр. Идет мимо Гостиного двора, потом мимо Публичной библиотеки, потом мимо «Катькиного садика» с памятником Екатерине, а потом приходит во дворец, в котором, заметьте, сохранились многие интерьеры. И именно там, где проходили императорские балы, он занимается своим авиамоделированием. Потом с друзьями из кружка он идет обратно к метро (в центре ведь почти никто не живет), и довольно быстро они понимают, что можно пойти и в другую сторону — покрутить каменный шар в фонтане на Малой Садовой, перейти по мосту с видом на Стрелку и Петропавловку к станции «Горьковская» и так далее. По пути они все это обсуждают, фотографируют, выкладывают в инстаграм, TikTok и так далее. Это нужно как-то подписать, а значит — узнать, что это такое. И все это время архитектурная среда, окружающая ребенка, бонусом к кружку формирует его душу. Понимаете?
— Понимаем, теперь понимаем, — кивают родители, захваченные видением того, как блистательный парадный Санкт-Петербург сам собой, без их дополнительных усилий, развивает и воспитывает ребенка при каждом посещении авиамодельного кружка.
Разговаривая с этими родителями, я не лукавлю. Характеристики среды, биотопа, архитектуры безусловно влияют на подрастающего ребенка, формируют его. Люди, выросшие в степи или пустыне, существенно отличаются от людей, выросших в густом лесу или в закрытой горной долине, и это издавна замечали и описывали многие путешественники, исследователи, ученые, об этом много писал, например, Карл Густав Юнг. Но наши дети растут не в лесу и не в степи. Что важно для ребенка, растущего сегодня в городе или в мегаполисе?
Любому взрослеющему ребенку хотя бы иногда нужна приватность. Место, которое только его или его и тех, кого он сам туда пригласил. Если возможно — собственная комната. Или просто визуально отделенное пространство, в которое он может пускать или не пускать других: младшего брата, старшую сестру и родителей тоже. «Иногда я хочу побыть один» — это базовое, и не надо, пожалуйста, кивать на наших предков, которые жили по десять человек в одной избе. К их услугам было все окружающее пространство большого двора, поля и леса (вспомните картину «Аленушка» Виктора Васнецова). В условиях квартиры это разделение может быть постоянным (шкаф, стеллаж, отгораживающий часть комнаты) или временным (раздвижные двери, ширмы, которые можно ставить или убирать), но оно должно быть. Если его нет совсем, то современный ребенок рано или поздно убежит. И вовсе не на пруд, как васнецовская Аленушка. Догадались, куда? Правильно — в виртуальный мир.
Для детей важны удобные лавочки, интересные лазалки на детской площадке, уточки в пруду, красивая клумба, выросший у забора огромный подсолнух или рассыпанные по газону желуди. Подростки, у которых формируются понятия и обобщения, очень чувствительны к гармонии архитектурного ансамбля в целом, у них уже обязательно есть любимые дома и иногда даже любимый архитектурный стиль, и на них все это оказывает терапевтическое воздействие: «Я прихожу туда и успокаиваюсь». Подросток может легко согласиться на «архитектурные прогулки», на обсуждение какой-то информации о городе, районе, архитектурных стилях, ландшафтных исканиях специалистов и человечества в целом. Подростки, отчасти от собственного душевного и физического неустройства, тянутся ко всему масштабному, красивому и гармоничному. Если не отпугнуть сразу дидактикой и объемом информации, то созерцанием и обсуждением ландшафтной архитектуры можно даже слегка отвлечь их от непрерывного погружения в виртуальную жизнь.
Мы живые существа и подчиняемся всем законам живого, буквально все в нас тяготеет к природе. Зеленые насаждения, цветы и травы, кусты и клумбы на придомовой территории, парк, примыкающий к кварталу, пруд, озеро, канал или речка в доступности — это необходимое и почти достаточное условие для гармоничного развития личности ребенка. Примириться с некрасивостью строения среди зелени и прудов возможно. Сплошные каменные джунгли, без единого дерева и газона — не место для полноценного взросления. Очень хорошо, если в пруду живут утки, на дереве висят сделанные жильцами скворечники и кормушки, в квартире есть комнатные цветы и домашний любимец.
У взрослеющего ребенка есть две противоположно направленные потребности — свободное исследование и ощущение безопасности. Хорошо, если среда предоставляет возможность для удовлетворения обеих. Во дворе моего советского детства было в общем-то совершенно безопасно — мы играли в классики и прятки, лазили по заборам и деревьям. И регулярно отправлялись в «опасную» экспедицию в темный подвал.
Как это продумать и осуществить в условиях современной урбанистики, я, честно говоря, не очень хорошо понимаю, но обе потребности у современных детей, поверьте, остаются. Моя двухлетняя внучка, когда мы отправляемся с ней гулять в благоустроенный парк, первым делом заявляет: «Идем к волку!» И мы с ней идем к дальней границе парка, где за забором остались еще деревья и кусты, переплетенные малиной и ежевикой, и она там этого волка высматривает и как-то с ним «взаимодействует», и уже потом мы спокойно, с чувством выполненного долга идем на современную пластиково-резиновую детскую площадку или к пруду, кормить уток.
Наши дети рождаются с готовностью приспосабливаться к очень широкому спектру обстоятельств. Поэтому все жесткие рекомендации вроде «вот это надо начинать с пяти с половиной лет, к восьми заканчивать, а вот это не показано до десяти» следует оставить на совести высказывающих их специалистов. Решите, что вам самим удобно и кажется здравым: кому-то удобно, чтобы ребенок сам ходил в школу во дворе со второй половины первого класса, кому-то удобно возить его на машине в школу на другой конец города до конца девятого класса. Ознакомьте заранее детей с вашими намерениями. И сделайте так, как вы решили. Дети приспособятся, поверьте.
Источник
«Особенности социализации детей в условиях мегаполиса»
Каждый горожанин с рождения вовлечен в функционирование городского социума и испытывает на себе его влияние. Архитектурные, технические, социальные особенности мегаполиса прямо или косвенно оказывают воздействие на формирующееся сознание маленького человека. Любой район в мегаполисе предлагает конкретные, лишь ему присущие условия для социализации ребенка. Живя в данном городе, дети живут как бы “в разных городах”: настолько разнообразны районы, если учитывать их структуру, стратификацию внутри и между ними.
Дети в мегаполисе сталкиваются с огромной сетью социальных взаимоотношений с окружением. Город является не только источником познания, радости и ресурсом в социализации, он также таит в себе много опасностей и трудностей. Поэтому важной представляется проблема восприятия самими детьми социально-пространственной среды мегаполиса. В рамках традиционной теории социализации дети рассматривались обычно как “неполноправные” участники социализационного процесса, благодаря которому они адаптируются и включаются в общество. Их обозначали как потенциальных участников различных общественных событий: “ребенок осмыслялся как глыба глины, нуждающаяся в формировании, чтобы соответствовать требованиям социальной системы”.
Другие (родители, педагоги, психологи) говорили за детей, заставляя их молчать. “Новая социология детства” рассматривает детей как социальных актёров, которые являются способными к умозаключению и воздействию на социум. В современной теории социализации то, что происходит в ее течении, можно охарактеризовать как «интерпретирующее» воспроизводство. Термин «интерпретирующее» фиксирует инновационный и творческий аспект детского участия в обществе. Дети творчески приспосабливают информацию из взрослого мира, чтобы обратить ее к собственным проблемам. Термин «воспроизводство» подчеркивает идею о том, что они не просто усваивают общественные нормы и ценности, но также активно содействуют культурному процессу и его изменению. Новый подход ставит под вопрос практику привилегий взрослых представлений над детскими в том, что касается жизни детей: необходимо взаимодействие непосредственно с самими детьми. Он требует тщательного обдумывания подходящих способов сбора и интерпретации эмпирических данных о социализации детей Действительно, например, проводить интервью с ребенком трудно, дети часто стесняются отвечать на вопросы, молчат о своих проблемах, боясь оценки или непонимания со стороны взрослого, поэтому желательно применять игровые, рисуночные и другие «мягкие методы». Если ребенка спросить относительно вещей, доступных его опыту, его практической проверке, то возможно получение адекватных ответов. В нашем случае речь идет о вопросах, как воспринимается детьми мегаполис, что нравится им и чего они боятся.
В 2008 – 2009 гг. автором проведено социологическое исследование, объектом которого были дети 5 – 7 лет (205 человек) с целью изучения влияния мегаполиса на социализацию ребенка, а также анкетирование 123 родителей этих детей. Исследование проводилось в 13 старших и подготовительных группах девяти дошкольных учреждений шести районов Санкт-Петербурга, включая центральные и расположенные на окраинах города. Использовалась простая случайная выборка. Для получения информации была использована проективная методика “Человек в городе” . Ребенку надо было нарисовать человека в городской среде, а затем ответить на вопросы, кто этот человек, где он находится, что делает, что его волнует в изображенной ситуации и почему. Анализ рисунков детей и интервью показал, с какими местами и событиями дети ассоциируют Санкт-Петербург, чувствуют ли себя его жителями, как видят людей, здания, природу вокруг себя.В результате исследования было получено 224 (19 детей нарисовали по два изображения на заданную тему). Проводился анализ рисунков (с акцентом именно на то, как ответили на вопросы дети): какие объекты нарисованы (изображенные места делились на две группы: исторический центр Санкт-Петербурга или микрорайон), выделялись наиболее характерные графические составляющие: высотные здания, церкви, торговые и развлекательные центры, реки, каналы, мосты, фонтаны, парки, зеленые зоны, транспорт, детские площадки.Из 224 рисунков на 185-и показан Санкт-Петербург. Историческому центру города – собор Петропавловской крепости, Летний сад, Александрийский столб на Дворцовой площади, Невский проспект, крейсер “Аврора”, Зоологический музей и т.д. – посвящено 47% от общего числа рисунков. Более трети рисунков изображают районы проживания.Интересно, что современный город у дошкольников ассоциируется с высотными зданиями – 18% от общего числа рисунков; большое впечатление производят торговые и развлекательные центры – 18%. А вот восприятие Санкт-Петербурга как города стр. 148 рек, каналов, мостов и т.д. прослеживается только на 14% изображений. Это можно объяснить тем, что детей, видимо, не пускают близко к водным объектам, считая их повышенным источником опасности. У детей, скорее всего, формируется представление о городе как о “каменном мешке”: зеленые зоны, парки можно увидеть лишь на 15% рисунков.
Судя по полученным данным, в рисунках и ответах детей присутствует в целом оптимистический настрой, но в то же время иногда они чувствуют свою уязвимость, растерянность, не знают, как вести себя в той или иной ситуации. Наиболее показательны в данном случае рисунки, посвященные транспорту. Дошкольники в интервью не всегда могут определить, как чувствует себя нарисованный человек в окружении машин. Улицы запружены машинами, жалкое впечатление производят остановки общественного транспорта.Примечательно также, что такой значимый в родном дворе и детском саду объект, как игровая площадка, не производит на детей никакого впечатления: только 3% рисунков имеют ее изображение, очень часто выраженное в специфической форме: мало красок, зелени, грустный человек. На 81% рисунков представлен человек, с которым маленький художник идентифицирует себя. Отметим, что на 17% рисунков город отсутствует: дети изображают деревню, море, сказочное королевство и т.д. Это значит, что пока они не смогли представить или вспомнить значимую для них ситуацию в Санкт-Петербурге. Одновременно с данным тестированием в шести детских садах в восьми старших и подготовительных группах проводился опрос по рисункам, где дети могли видеть сложную ситуацию, связанную с социальной жизнью мегаполиса, и отвечали на вопросы, что бы они сделали в том или ином случае. Экспертиза предложенных автором изображений по мотивам детских рисунков была проведена психотерапевтом, профессором, доктором медицинских наук В.М. Голяничем. В исследовании приняли участие 137 мальчиков и девочек, а также 50 родителей, ответивших на открытый вопрос анкеты: “Какие места в нашем городе Вы считаете представляющими угрозу жизни и здоровью ребенка?”.На первом рисунке изображена ситуация переполненного автобуса, и ребенку предлагается воспользоваться его услугами. На втором – перед дошкольником ставится выбор идти гулять в центр города или парк. Глядя на третий рисунок, дети отвечают на вопрос, как себя чувствует этот мальчик перед высотными домами. На четвертом – будут ли они гулять на данной детской площадке? На пятом – пойдут ли в метро? Полученные ответы были классифицированы.
Анализ ответов позволил выявить негативные моменты, часть из которых вызывает у детейсоциальные страхи. Один из них – дороги и мчащиеся по ним автомобили: 73% детей из числа отказавшихся идти на центральную улицу города увидели в них источник повышенной опасности;к данной детской фобии присоединяются и 72% родителей. Перекликается с указанной выше и ситуация с переполненным автобусом: большинство детей не захотело воспользоваться его услугами (81%), объясняя следующим образом: “слишком много людей”, “тесно”, “будут толкаться”.Стоит отметить, что дошкольный возраст – возраст освоения окружающего мира, в том числе социального. Ребенок интересуется людьми, наблюдает за ними, ему интересна жизнь в различных проявлениях. Но согласно результатам исследования, 21% респондентов не хотят посещать улицу именно из-за ее многолюдности; на эту же причину указывают более 90% детей, отказавшихся ехать в общественном транспорте. Примечательно, что 4% указали на то, что в автобусе едут “плохие люди”. В то же время мальчики более готовы к расширению своего социального пространства – 15% из числа опрошенных согласились гулять по центральному проспекту. Интересно, что метро у дошкольников почти не вызывает страха (согласились в него спуститься 72%), и родители не считают данный вид транспорта опасным.Дошкольники боятся потеряться в городе, особенно в районах новостроек, где все дома кажутся им одинаковыми. На вопрос: “Что чувствует этот мальчик среди высотных домов?” – следует ответ: “Он потерялся”. С этим согласны 54% детей, указавших на то, что изображенный человечек чувствует себя “плохо”. Девочкам данный страх присущ больше – 59%. Пятая часть из ответивших”плохо” назвали причину: “огромные дома”. Лишь 7% респондентов, говоря о проблеме изображенного мальчика, ищут путь к решению: ребенок потерялся, но обязательно найдет свою квартиру; высокие дома смущают, но не являются источником страха.Каждый 5-й из родителей опасается дворов в центре города (20%), особенно если они не освещены и открыты для прохожих. Относительно центра города и у детей имеются свои фобии и проблемы:5% боятся потеряться, 10% устали от постоянного шума.
При виде рисунка замусоренной детской площадки на вопрос: “Будешь ли ты здесь играть?” – 64%детей ответили отказом, а 36% согласились, очевидно, не имея представлений о каком-то ином ее виде. 71% из числа отказавшихся выдвинули в качестве причины мусор и грязь на площадке, 40% – опасность игры в данном месте, 21% – недостаточное оснащение детской площадки, 9% заявили
“нет смысла играть”. 18% родителей расценили увиденные на рисунках детские площадки как представляющие угрозу для жизни и здоровья ребенка, отметили также грязный воздух и плохую экологию.90 человек попытались определить дом-“колодец”, изображенный на рисунке. Чуть более 1/3сказали, что это жилой дом, 1/3 – школа и 1/4 – детский сад. “Узнаваемость” объекта объясняется просто: детская площадка с неубранным мусором, примитивным инвентарем, бездомными животными является нормой не только для двора жилого дома, но, к сожалению, школы и детского сада. Представляется, что результаты данного исследования будут небезынтересны. Так, детские сады формируют у питомцев нормы поведения, а также ценности, характерные для горожанина, нацеливают на выполнение социальных ролей и следование культуре большого города. Многие возникающие у детей проблемы ранней социализации в мегаполисе можно снять, вовремя обратив на них внимание и реализуя соответствующую образовательную программу для дошкольного возраста. Коренные социально-экономические и социально-политические изменения, происходящие в России с конца 80-х гг. XX века, оказывают сильнейшее влияние и на сферу духовной жизни, порождая, в частности, такие масштабные и опасные явления, как «ценностный разлом», распад общества на отдельные социокультурные пространства, утрата самоидентичности и конфликт поколений.
В этих условиях критически важной становится способность общества к обеспечению самосохранения, саморазвития и системной целостности. Уникальным потенциалом для решения данной задачи обладает такой многоплановый, комплексный и неоднозначный феномен, как культура, формирующая мировоззрение личности, ее ценностные ориентации, взгляды, установки и транслирующая от поколения к поколению знания, идеи, традиции, эмоционально-художественные образы и т.п. Состояние культурной среды современного российского мегаполиса сегодня крайне противоречиво. С одной стороны, несомненны проявления культурного кризиса, в особенности свойственного молодежи. Можно объективно констатировать деформацию процесса преемственности национальных культурных традиций, культурную стагнацию и даже определенный культурный регресс. Молодежь оказалась наименее защищенной в культурном отношении категорией населения и в значительной степени попала в своеобразный духовный вакуум, заполняющийся различного рода влияниями, разрушающими традиционные ценности русской национальной культуры, национальных культур народов, населяющих территорию России и всегда широко представленных в многонациональном мегаполисе. Основным источником упомянутых влияний является так называемая «массовая культура» стран Запада, порожденная переходом от ценностно-ориентированного общества к целевому рационализму, связанному с торжеством бездуховности. Следствием этого стали, в частности, и такие явления в молодежной среде, как социально-политическая инфантильность, утрата национальной культурной идентичности, индивидуализм и эгоцентризм, девиантное поведение, воинствующий национализм, замена подлинных культурных и духовных ценностей суррогатными и т.п. С другой стороны, весь опыт исторического развития России за последние сто лет свидетельствует о богатстве и жизнестойкости отечественного культурного наследия, о способности российской культуры к развитию даже в критических условиях, о ее непреходящем глубинном влиянии на массы населения страны, в том числе и на молодежь. Степень этого влияния в наши дни может быть существенно увеличена путем выдвижения и реализации государственными и общественными институтами конкретных культурно-воспитательных целей и задач, координации усилий государства и общества при выборе эффективных организационно-управленческих форм культурно-воспитательного процесса и т.д.[1]Соответственно этому основная задача российской социологии в сложившейся социокультурной ситуации состоит в обеспечении государства и общества такими знаниями, идеями, теориями, практическими программами, которые способны не только отразить и объяснить происходящие в сфере культуры процессы, но и помочь восстановлению утраченного культурного пласта, при решении задач культурного строительства и культурного воспитания.
Источник