Приемный ребенок 1 года в семье

Воспитание приемных детей в семье: ключевые особенности и проблемы

Когда в семье появляется приемный ребенок, то вопросы возникают практически на каждом шагу:

• как вести себя в той или иной ситуации?
• как отнесутся к новому брату или сестре другие дети, если они есть?
• наказывать или нет? и т. д.

Чем старше ребенок, тем сложнее возникают проблемы и тем быстрее их придется решать. Поэтому прежде чем совершить этот серьезный шаг, следует внимательно изучить особенности воспитания приемного малыша и объективно оценить свои силы.

Если вы усыновили новорожденного ребенка, то ваши действия могут быть такими же, как с родным малышом, тогда процесс адаптации будет безболезненным. Но когда в семье появляется ребенок постарше, то этот период окажется сложным для обеих сторон: и родителям, и детям придется освоить новые социальные роли и научиться считаться друг с другом.

Важно понимать, что малыш уже приобрел негативный жизненный опыт, у него есть определенные привычки и убеждения, система ценностей и ориентиров. Чаще всего его характер формируется в сложной социальной среде, и это заставляет ребенка отвечать миру негативом. В нем живет постоянный, почти животный страх, что его снова предадут, он останется голодным, замерзшим и совсем один – без близкого человека и дома. Многие дети из детских домов прошли через побои, голод, сексуальное насилие, потерю любимых близких родственников. Свои опасения дети неосознанно переносят и на новых приемных родителей. Они не привыкли к ласковому отношению и просто не знают, что такое нормальная семья. Всегда об этом помните и постарайтесь не терять терпения.

Особенности воспитания в период адаптации

Итак, вы уже оформили необходимые документы, познакомились с ребенком и наконец-то забрали сына или дочь из детского дома домой. Первые несколько месяцев уйдут на то, чтобы ребенок привык к новому жилищу и приемным родителям. В этот период он, скорее всего, будет самым примерным и счастливым, ведь он обрел настоящий дом. Некоторые дети начинают сразу звать приемных родителей мамой и папой. Кому-то трудно переступить этот барьер, особенно, если ребенок хорошо помнит биологических мать и отца. И вы так и останетесь «тетей Машей» и «дядей Сашей». Что важно сделать в это время?

• Уделяйте ребенку достаточно внимания, если в семье есть еще дети, они не должны чувствовать себя заброшенными, делите любовь и заботу поровну на всех.
• Постепенно знакомьте ребенка с правилами, по которым живут в вашей семье. Нельзя, чтобы сначала вы что-то разрешили в великодушном порыве, а потом резко запретили.
• Привлекайте ребенка к домашним обязанностям, семейным занятиям, чтобы он почувствовал себя частью команды.

Следующий период самый трудный, поскольку ребенок осваивается в новом коллективе и пространстве и начинает проявлять характер: грубит, портит вещи, не слушается, игнорирует. Плохое поведение он использует как инструмент для определения границ дозволенного. Кроме того, многие дети, брошенные безответственными родителями, просто не знают принятых норм поведения, не забывайте об этом. Самое сложное для мамы и папы в такие моменты – не сорваться и не сдать сорванца обратно в детский дом. Но вы-то мудрые родители и знаете, как себя вести.

• Наберитесь терпения, спокойно разъясняйте ребенку, почему так поступать нельзя. С первого раза он может и не воспринять ваших увещеваний, поэтому повторять придется несколько раз. Не кричите, разговаривайте спокойным ровным тоном.
• Ни в коем случае не игнорируйте плохое поведение. Рамки дозволенного должны быть четко очерчены. Установите правила поведения и будьте последовательны в запретах и разрешениях.
• Не старайтесь исполнить абсолютно все желания ребенка. Не пытайтесь купить послушание подарками, деньгами, развлечениями, потаканием капризам. Он должен понимать, почему должен вести себя хорошо, а не стараться угодить вам ради вознаграждения.
• Постарайтесь переключить внимание ребенка на интересное занятие, которое могло бы его увлечь.

В этот период приемные родители могут испытывать чувство растерянности, беспомощности, им может казаться, что они совершили ошибку, усыновив ребенка. Многие испытывают соблазн обвинить приемного сына или дочь в черной неблагодарности. Ведь если бы не они, то ребенок продолжал бы жить в детдоме.

Не совершайте роковой ошибки! Вы только сорвете злость и обиду, тем самым разрушите все теплые чувства, которые есть между вами и ребенком. После таких слов он, скорее всего, начнет ненавидеть вас и еще больше ожесточится.

Запаситесь терпением и спокойствием, покажите ребенку, что любите его, несмотря ни на что и не предадите никогда. Постепенно он примет вас, перестанет бояться, что «его вернут обратно», начнет доверять и привыкнет к приемной семье и образу жизни по новым правилам.

Сколько времени требует адаптация? Как правило, от трех до пяти лет, это во многом зависит от возраста ребенка, его жизненного опыта и тактики воспитания, выбранной приемными родителями.

С какими проблемами вы можете столкнуться?

1. Нужно ли раскрывать тайну усыновления?

Этот вопрос следует решить раз и навсегда. Безопаснее, если ребенок будет знать правду, потому что как бы тщательно вы ни оберегали тайну, все равно найдутся «доброжелатели», которые ему все расскажут. Такую информацию ребенок должен услышать от вас, иначе его доверие к вам может пошатнуться. Если вы решили молчать, но ребенок задал вам вопрос, следует честно все рассказать и объяснить, что вы все равно любите его как родного.

2. Ребенок сравнивает вас со своими настоящими родителями

Если он хорошо помнит биологических маму и папу, такие сравнения неизбежны. Какими бы они ни были, он все равно их любит, и этот факт нужно принять. Не пытайтесь выиграть соревнование, не отзывайтесь о них плохо (даже если эти люди заслуживают такого отношения). Проявите выдержку и продолжайте заботиться о ребенке и любить его. Время все расставит по своим местам.

3. Воровство, асоциальное поведение, дурные привычки

Чаще всего эти проблемы возникают, если ребенка усыновили в старшем возрасте, и он рос в неблагополучной социальной среде. Он просто живет по тем нормам, которые усвоил с раннего детства. В случае воровства, подумайте, все ли необходимое есть у ребенка. Например, если он ворует деньги, может, стоит выделять ему небольшую сумму на карманные расходы. Самое главное не игнорируйте проступки ребенка и не обвиняйте в плохой наследственности. Спокойно и твердо объясняйте, почему нельзя брать чужие вещи, ругаться матом, хулиганить, драться и т. д. При необходимости проконсультируйтесь с психологом. Постепенно ребенок привыкнет и примет новые нормы поведения.

Не пренебрегайте помощью психолога. Специалист обязательно поможет разобраться в трудной ситуации и построить доверительные отношения с ребенком.

Источник: https://karkusha.su/vospitanie-priemnyih-detey-v-seme-klyuchevyie-osobennosti-i-problemyi/

Муж с коллегами ездил в детские дома и однажды вечером показал мне скриншот с сайта «Усыновите ребенка»: фотографию девочки, которая была очень похожа на нашего старшего сына. Я говорю: «Хочешь взять ребенка?». Он отвечает: «Да, можно». Я: «Значит, сходить в опеку?». Он: «Сходи».

Мы с мужем очень активные люди: если что-то решили, то идем и очень быстро это реализуем. Я пошла в опеку. Получила список документов. Он был не маленький, но абсолютно подъемный. Говорю мужу: «Нужно пройти Школу приемных родителей!». Он кивнул: «Пойдем, послушаем, что говорят». Мы пошли. Послушали. Поняли, что взять ребенка в семью — сложно, но что у нас обоих есть задор, мы хотим это сделать быстро.

Взять ребенка в семью муж предложил в марте, а 1 июля мы подписали согласие на Ангелину. Ту девочку, которую изначально он увидел, оказалось невозможно взять в семью по статусу, и мы полетели за Ангелиной.

Обычно люди только собирают документы столько, сколько мы потратили на весь путь, а детей вообще ищут годами. С одной стороны — это было хорошо, с другой — мы не были полностью готовы к тому, что нас ждало нас дома, хоть и ответственно подошли к этому шагу.

Можно бесконечно готовиться к тому, что ты примешь ребенка, и все равно не быть готовым. В нашем случае сюрпризом стало практически все.

Например, мы слышали, что в детдомах дети не так хорошо физически развиваются, как домашние. Но мы думали: «Ну, ничего, сделаем курс массажа, и все наладится». Ничего подобного! Мы взяли Ангелину и только тогда поняли, что дети плохо развиваются в детском доме не потому, что им физически плохо или их плохо кормят, а потому, что у них настолько высокий уровень ежедневного стресса, что они просто не могут развиваться.

Помню свое изумление, когда я посадила Ангелку на стул, а она рыдает. Сажаю на диван, она рыдает. И ужас в глазах. И тут я поняла, насколько все плохо. Я думала: «Ну не ползает, ну не ходит… Научим!». Но тут она рыдает, сидя на стуле! Потому что она никогда в жизни не сидела на стуле без перегородки. И она очень боится. И мы шаг за шагом, с помощью мальчиков, которые показывали пример, терпеливо, по полмиллиметра, преодолевали этот ее страх.

Еще мне было непривычно и необычно, что Ангелина уходит в астрал. Она могла сидеть и часами ни на что не реагировать. Рядом мальчики играют, бегают, смеются, а она не шевелится, не моргает, будто улетела на другую планету. Я могла ее перенести на другое место, переложить, а она не реагирует на это. Меня это невероятно злило. Детдомовские клише: «Подошла тетя, что-то делает, сейчас уйдет», были очень долго. Что-то остается и до сих пор.

Первое время было так: берешь Ангелину на руки — она воет. Отпускаешь — воет. Успокоить невозможно. Потом она приходит к тебе, кладет голову на колени, а погладить нельзя. У нее внутри качели: ласки хочется, но она же и раздражает, дестабилизирует, и снова слезы. Это было очень сложно. И для меня, и для семейных отношений. Приходит муж домой с работы. Ему бы хорошо отдохнуть, а жена говорит: «Вот тебе ребенок!», и выбегает из комнаты. Нам некогда было поговорить с мужем — я так уставала от постоянного плача, что очень ценила время, когда могу побыть одна. Вставляла в уши наушники и уходила. Погружалась в художественную литературу. Закрывалась в своей комнате.

Через полгода, в ноябре, к адаптации Ангелины добавились проблемы с ее здоровьем. Она начала болеть. У нее бронхо-легочная дисплазия, любые сопли сразу уходили в легкие. Она не спала, рыдала, засыпала сидя. Я спала, сидя с ней, я не могла забрать мальчишек из садика. И весной я поняла, что 2,5 месяца я не была на улице — так, чтобы выйти и погулять.

На Новый год в детском саду была ситуация: после того, как Дед Мороз раздал подарки, дети пошли в зал к своим мамам. Ангелина меня не увидела, и, недолго думая, подошла и обняла маму другого мальчика. Это последствие депривации: Ангелина к этому моменту была уже два года в семье, в течение которых она не ходила в садик, она адаптировалась в семье, но ощущение «общественности», что ты ничей и «всехний», осталось. И остается до сих пор! И это притом, что привязанность у Ангелины на этот момент уже сформирована — она не уйдет с чужим. Но при этом социальная опасность остается — ребенок, девочка, не должна так легко со всеми идти в объятия.

Я надеюсь, что однажды Ангелина достигнет возраста, когда она вылечит свои детдомовские раны. Когда она будет неотличима от детей из семьи. Я надеюсь, что в 18, 20, 25 лет Ангелина полностью восстановит привязанность. Но если это не случится, то пусть она вырастет осознанным человеком. Тогда она сможет анализировать свои состояния внутри и отдавать себе отчет в том, что делает.

На момент, как мы взяли Ангелину, Даниилу был 1 год и 9 месяцев, у них с ней 5 месяцев разницы. А старшему, Мише, 3 года. Я готовила детей к появлению ребенка. Показывала Мише анкету Ангелины, говорила, что мы полетим за сестрой. Он ее ждал.

Помню, мы занесли Ангелину в дом, и Миша, только проснувшись, увидел ее. Он закричал от счастья и принялся сказать вокруг нее и почти облизывать. Кажется, он воспринял Ангелину как подарок ему лично. Данил повел себя иначе. У них с сестрой небольшая разница в возрасте, потому он сразу прочувствовал, что Ангелина — это его конкурент. Первое время мы очень оберегали дочку от того, чтобы Данил ее не стукнул. Но со временем Ангелина подросла и окрепла. Сейчас они могут и подраться: хотя она проигрывает ему по силе, но выигрывает в упорстве. Но как только они выходят на улицу, то он заступается за нее. Он воспринимает ее как свою команду, как часть себя.

Появилась Ангелина, и я поняла — детям нужна мама, которая в здоровых отношениях с собой, которая разговаривает с ними на разные темы и создает контакт. Мне стало ясно, насколько в нашем мире детям не хватает общения! У родителей дела, у детей дела; у родителей гаджеты, у детей гаджеты — и в итоге мы не успеваем полноценно контактировать. И когда я увидела, что важна детям в духовном плане, в плане передачи своих ценностей, для меня это стало комфортным откровением.

Для моих сыновей факт, что мы взяли Ангелину, является важным фактором в жизни. В их мире приемная семья — это нормально, а не что-то «из ряда вон». С Ангелиной Миша и Данил стали старшими братьями, научились нежности и заботе по отношению к сестре.

Когда меня спрашивают, как мы решились на Ангелину, ведь я была выгоревшая с погодками, я возражаю: я не была выгоревшая! Я была ресурсная. Я со всем справлялась, увлекалась правильным питанием, спортом, детским развитием и психологией. Это была моя жизнь. Мы с мужем были на подъеме, и я чувствовала себя как рыба в воде! Выгоревшей я стала через 3 месяца жизни с Ангелиной.

Первое время у меня было сильное разочарование в себе. Я же думала, что всесильная, а оказалось, что нет. У нашего младшего сына тяжелая аллергия на березу. Он бесконечно дышал над ингаляциями, страшно кашлял, и я думала: «Ну хуже-то чем это, не бывает!». Появилась Ангелина с бронхо-легочной дисплазией, и оказалось, бывает.

Мне хотелось, чтобы дочь поскорее физически догнала своих сверстников. Чтобы она быстрее начала выделять нас с мужем как родителей, а не как обслуживающий персонал. И в погоне за идеалом я себя угнетала и загоняла в состояние: «Что ж такое, почему у нас ничего не получается!». Мне стало легче, когда я осознанно остановила эту гонку и дала нам всем время. Сказала себе: «Оксана, подожди. Все придет, но позже».

Через несколько месяцев жизни с Ангелиной я была очень истощена адаптацией. Мне самой нужен был отдых. Пришлось акцентировать внимание на себе: любить себя, ходить, лелеять, делать это где-то через силу. Выбирать себя там, где я прежде выбирала детей. Я уговаривала себя отступить от своих принципов, чтобы восстановить ресурс. Раньше я варила суп через «не могу». Теперь я выбирала накормить детей макаронами или налить молоко в мюсли. Просто, чтобы сохранить силы для другого.

Наблюдения за собой в период адаптации оказались очень интересным экспериментом: кто ты, делаешь ли ты хорошо или плохо, работает ли то, что ты делаешь, или это вообще не эффективно, хорошая ты или плохая? У меня не было таких вопросов к себе с сыновьями. Я была спокойная, уравновешенная, очень похожая на «инстамам», у которых все идеально: вокруг мечутся, не понимают, как воспитывать детей, а я все знаю лучше всех. У меня было очень высокое самомнение.

С Ангелиной я познакомилась с собой. Я помню: смотрю на нее, жалею ее и так злюсь на ее биомаму! В какой-то момент поймала себя на мысли: «А зачем я на нее злюсь? Что это дает лично мне? Ребенок уже мой! Она уже не сирота!». И когда я проработала в голове злость, лишнюю жалость, мое отношение к дочке стало более ровным, не скачкообразным, где был полный спектр: от «О, мой бедный ангелочек» до «О, как я зла, ты опять воешь!». И это очень повлияло на Ангелину и ее отношения со мной. В какой-то момент я заметила, что мы стали тандемом.

Мы с мужем не можем давать советов будущим приемным родителям: мол, делайте вот так, а вот так не делайте. У нас все выгорело. Наш пример вдохновляет, но это и хорошо, и плохо. Есть люди, которые от нас узнают глубже о теме сиротства, проникаются, берут ребенка. Но при этом есть и те, которые не готовы стать приемными родителями и не должны ими становиться, а они посмотрели на нас и решили: «Будем!». У меня есть читательница, которая взяла ребенка из детского дома, а потом, не справившись с адаптацией и с тем, что жизнь пошатнулась, муж ушел из семьи, вернула его в детский дом.

Приемный ребенок — это проверка и для себя, и для семьи, и… это решение на всю жизнь! Представьте — вам всю жизнь жить с человеком, который сегодня рисует какашками на стене. Готовы?